Затем он передал слово директору «Левада-центра» Льву Гудкову.
«Сегодня основной носитель ксенофобии — интеллигенция»
Как социолог, Гудков указал, что в своем докладе он приведет данные по массовым установкам, господствующим в эпоху современного российского «безвременья». В качестве материалов он использовал данные, накопившиеся за годы работы «Левада-центра».
Социолог в начале доклада описал тенденции, которые сегодня наблюдаются.
После волны массовых протестов 2011-2012 годов, которые были сосредоточены в крупных городах и почти не затронули остальной России, государство объявило войну гражданскому обществу, после чего доминирующим настроением этого гражданского общества стала растерянность. Возникла ситуация не исторического тупика, а неопределенности, господствующей в разных социальных слоях, но проявляющейся везде по-разному. Реально же оппонировать власти сегодня хочет не больше 8% населения.
«Сегодня, — говорит Гудков — не столько растут представления о неопределенности будущего, сколько меняется их структура. Раньше неуверенность в ближайшем будущем была распространена среди малоимущих. Но сейчас основной ее носитель — это образованные, обеспеченные, продвинутые слои населения».
Последние пять лет стабильно увеличивается показатель ощущения россиянами себя свободными людьми (речь идет прежде всего о потребительской свободе). Но параллельно с этим растет и нежелание жить в таком обществе и стране. Исследователь охарактеризовал это явление как социальную аномию — полный разрыв общественных связей и представлений.
Затем Гудков привел данные постоянного мониторинга «Индекс социальных настроений», который осуществляет «Левада-центр». За последние пять лет стабильно падают все показатели, особенно экономических ожиданий и доверия к власти. За обозначенный период растет только доверие к собственной семье.
По мнению социолога, мы имеем дело с делегитимацией существующего политического персонифицированного режима, но не его демонтажем. «Несущими конструкциями сегодняшнего политического режима является апатия и безразличие большей части населения к происходящим в стране событиям. Ханна Арендт в своей книге «Эйхман в Иерусалиме» написала, что безразличие к авторитарным и тоталитарным режимам населения равнозначна их поддержке», — отмечает Гудков.
Отсюда происходит и фиксируемый социологами рост ядра сторонников Путина. Население потеряло интерес к участию в выборах, поэтому активные сторонники режима оказываются в относительном большинстве. Остальное население никак не реагирует на происходящие события.
За такое положение дел социолог не снимает вины с современной российской оппозиции. «Два года назад у россиян не изменилась картина мира, потому что оппоненты власти так и не смогли выдвинуть хоть какой-нибудь более-менее внятной политической программы для страны и общества, вместо этого сделав упор на моральный протест, который просто не может быть массовым», — посетовал Гудков.
Отсюда вытекает, что, не смотря на то, что только 13% россиян уверены в том, что президент страны не причастен к коррупции, население в целом остается безразличным к процессу разложения власти. Сегодня более 80% населения не хочет никак соприкасаться с политическим процессом. По мнению Гудкова, даже более значимым, чем отсутствие альтернативной картины мира, является разочарование в государственном патернализме. Государство сегодня не справляется с многочисленными социальными обязательствами, а поскольку население уверено в безальтернативности действующей власти, происходит небывалый рост апатии.
Интересным является наблюдаемый рост ностальгии по советскому прошлому. «Он происходит отнюдь не из-за желания вернуться в коммунистическую систему, а как раз из-за отсутствия альтернативной картины мира. Даже западные демократии таковыми быть не могут, потому что большинство населения ничего о них не знает. Отсюда многие наши сограждане начинают искать альтернативы в прошлом», — пояснил Гудков.
На фоне этих тенденций продолжается эволюция образа внешнего и внутреннего врага, причем сегодня ощущение существования внутреннего врага доминирует в обществе над идеей внешнего. Но образ врага не унифицирован и не определен; в разных слоях населения он разный.
Осенью 2013-го года «Левада-центр» зафиксировал самый высокий уровень ксенофобии за все годы наблюдений. «Если в 1990-е годы основным носителем ксенофобии были пожилые малообразованные люди, живущие на периферии, то сегодня — это интеллигенция, высоко статусные и хорошо образованные люди, которые способны и хотят оказывать влияние на политический процесс», — поделился социологическими наблюдениями Гудков.
Сейчас в России средний уровень поддержки лозунга «Россия для русских» — 66%. В Москве только среди людей с высшим образованием он составляет 68%. Показатели поддержки лозунга «Хватит кормить Кавказ» еще выше: по России — 71%, а в Москве — 84%.
Социолог указал, что сегодня очень четко обозначился тренд на упрощение оценок событий, происходящих в России, и архаизацию мышления. Эти явления находятся в прямой зависимости от государственной пропаганды. Но последней никак не удается повлиять на образ власти. Население в России убеждено, что политикой занимаются беспринципные и аморальные люди. Не больше 10% опрошенных могут назвать какие-либо положительные характеристики политиков, тогда как негативные оценки гораздо популярнее.
«В ситуации, когда оппозиционным силам закрыт доступ к работающим каналам оказания влияния на общественное мнение, возможности изменений картины мира современного россиянина минимальны», — закончил свое выступление Гудков.
