Обшарпанная дверь садоводческого товарищества Антисад Жуть со скрипом отворилась. Возле неказистой печурки возникла фигура в белесой стеганой пижаме с объемистым видавшим виды портфелем.
- Ахтунг, ахтунг, уважаемые!
Разливайте водку, мажьте бутерброды икрой минтая, сядьте, кто стоит, ложитесь, кто сидит.
И запаситесь туалетной бумагой.
(Хотя, вряд ли вы можете себе позволить такую роскошь.)
Обитатели сторожки, приготовившиеся за старомодным канцелярским столом отмечать католическое Рождество, привычно насторожились.
Они зябко поджимали примерзающие к бугристому полу обутые по-зимнему ноги: не спасала и постоянно горящая печка, чей жар невозмутимо продолжал поддерживать местный активист в брезентовой робе и каске.
- Продолжайте. - На драном кожаном диване возлежал господин, кутаясь в клечатый барский халат.
Он достал из кармашка монокль и одобрительно уставился на Ингваря Рюриковича Дряхла.
А кто бы сомневался, что это был он? Конечно он, всегда он.
Дряхл, стянул шапку-петушок, обозначив лысеющую макушку, и глянул масляными глазками на садоводов:
- Позвольте позвонить... Мне жизненно важно.
Кочегар в брезенте велел народу подвинуться.
Дряхл настойчиво затрещал диском. Были слышны гудки.
- Не берет трубку. Ворует сторожиха. Прямо сейчас ворует! Просто отсюда чувствуется хищение общественного имущества.
Диск снова и снова трещал, опять раздавались безответные гудки.
- Как только Охраныч терпит этих прихватизаторов?
А мою красавицу жену - Княгиню Х. - они не приняли в свое, так называемое, садовоство Сад.
У нее, видите ли, в этом, деликатно выражаясь, садоводстве участка нет.
Когда я узнал об этом, я так хохотался.
А моя красавица жена звонко смеялась в ответ.
Стал звонить этой деморализованной сторожихе, что не пускает Княгиню на территорию.
Из деликатности не буду называть ее имени. Я ее зайкой зову.
Нежно.
Но эта мстительная беспредельщица не берет трубку. Уже месяц.
Просто тупо не врубается, насколько мне это все безразлично...
Впрочем, наступил момент поздравить всех обитателей этого вертепа с наступающим.
И пока-пока!
С дивана свесились два пальца:
- Граф Мышкин. Идиот.
Дряхл порывисто пожал неожиданный знак внимания:
- Это она от ревности. До сих пор не может простить моей жене дружбу с одним из членов Правления.
Идеологическую, дружбу, разумеется.
Лично я, будучи законным Княгининым мужем, эту их платоническую любовь не то, что бы осуждаюне поддерживаю, во всяком случае, хотя и не препятствую.
Да и сторожиху надо пожалеть, пропадает ведь человек, на глазах.
Катится, так сказать, по наклонной. В пропасть.
- Внятно информируешь. - кивнул Граф.
Дряхл неуверенно-радостно замигал глазками. И вытер, наконец шапкой, каплю под носом:
- Искренне сочувствую садовской сторожихе, но боюсь, что уже поздно, ведь наворовала уже на уголовную статью.
К сожалению.
Халат на диване распахнулся, обнаружив драный мохеровый пуловер, ватные штаны и стоптанные "прощай молодость". (А что, жесткий дачный шик!)
- Это Чирикалка? Угадал?
- Мне бы не хотелось это комментировать, да и не столь важно, что именно за сторож там насквозь проворовался..
Да и сам факт произошедшего, меня не столько позабавил, сколько огорчил.
По двум причинам.
Что такое, казалось бы, престижное министерство финансирует снт Сад, совсем не интересуясь о том,что за люди управляют, похоже, что вообще нет ни малейшего дела, кто там, на их территории охраняет дачи,воры, алкоголики, наркоманы, или ещё какие-либо вконец опустившиеся космополиты и диссиденты...
Далее Ингварь Рюрикович целый час переливал из пустого в порожнее про чью-то несостоявшуюся женитьбу, которую ловко расстроила его красавица жена, помирившись с каким-то чужим заграничным дядькой - то ли Атосом... то ли Портосом... И даже настырно приглашал его в гости.
(Будто тот мог его слышать.)
Обитатели сторожки вяло пытались перевести разговор в другое русло, но брезентовый Кочегар подбрасывал поленья в огонь. Аудитория сдалась.
Граф протянул Дряхлу рюмашку, у того залоснилась и засияла лысина:
- Всё будет в рамках правового поля, не волнуйтесь. - скрипел он - Уже состоялась консультационная встреча с адвокатами, один из которых, кстати, некоторое время назад курировал небезызвестных "экологов".
Тут оживилась дремавшая в пыльном кресле дамочка в розовом лыжном костюме с начесом:
- В суд что ли собрались подавать?
- О том, что в снт должна была вступить Княгиня Х., было известно всем, "кому надо".
Сторожиха нарушила негласные договорённости.
Впрочем, не будем торопить события, скажу лишь, что деньги лоерам уже переведены.
- А кто такая Княгиня Х.?
Розовая лыжница с начесом, которую все знали как Милицу Небабу, поправила белую шапочку на свалявшейся прическе. (Хм...Словно лоеры были закадычными друзьями ее далекой юности.)
Мужики-рыбаки взропотали:
- Мы уху-то варить бум? Рыба спортится.
Местный сторож Фуфай, лихо сдвинув летчицкий шлем на затылок (жарко, однако, Кочегар топил печку), имел мнение:
- Не генеральша ли Епанчина? У вас еще дочки невесты!
- Я, Ингварь Рюрикович Дряхл (известен в определенных кругах, как Игорь Старый)всего лишь проинформировал членов Правления снт Сад, о некоторых действиях, которые намерены предпринять представляющие интересы Княгини Х., адвокаты и доверенные лица в отношении юридического лица,оплачивающего электричество, дороги и летний водопрвод с водокачкой, имеющей артезианскую скважину глубиной 111 метров, снт Сад .
Или не предпринять, если Правление снт Сад само этого не захочет.
Небаба жадно откусила от торта-мороженого, изрядно обгадив свои розовые шаровары:
- Хотелось бы посмотреть на все на это разумными глазами.
- Как хотите, а мы пойдем варить уху к соседям. С вами не сваришь.
Рыбаки затопотали вон, напустив мороси снаружи. Нетипично теплая стояла погода. Сплошной катаклизм и обострение.
Дряхл не сдавался:
- Какая там Епанчина. У генеральши сроду не бывало такой лисьей шубы, как у моей красавицы жены.
Из-за печки выкатилась веселенькая бабулька-колобок в бархатном красном салопе замечательно шедшем к ее жиденьким оранжевым вихрам.
Евдоксия Понахоева, местная сторожиха - прошу любить и жаловать.
Отрывистым басом она возвестила:
- Да, уж, вот, этой шубы Чирикалка и не выдержала. Об этом там все в курсе.
Тут встал парень в шубе из щетинистого меха. В руке у него сверкал меч:
- Это какой-то День Сурка.
- Да, ощущение повторения сюжета... - вторила ему розовая Небаба, размазывая грязное пятно по штанам.
Ибо, скатерти отродясь в сторожке не было.
- Трынннь!
Что-то звякнуло в окно. Форточка распахнулась и оттуда отчетливо проговорили:
- Какой ты нафег Рюрикович. Гендосыч ты.
- Мне пора, дела исключительной важности - заторопился Дряхл.
Но выйти во двор не решился. И был вынужден продолжать:
- Порадовало появление анонимной садовой нечисти. Кто-то уже забеспкоился.
А также позабавила реплика отставного участкового Вездебыла Ёжкина.
Вот, он ослепляет нас своим бесполезным мечом. Хотя... он вполне может пригодиться ему для харакири.
Такая перспектива у него вскоре появится.
Ещё раз. Всему своё время, не форсируйте события. Юристы изучают вопрос.
Вездебыл Ёжкин стал спокойно точить меч.
Ингварь заерзал, открыл свой необъятный портфель, многозначительно взглянул на присутствующих...
Все замерли...
В результате он достал несколько рулонов туалетной бумаги, победно поблескивая глазками.
- Мы что, туалетной бумаги не видели? - удивилась Небаба.
- Не делайте вид, что вы пользуетесь этим достижением прогресса. - был ответ - Даже, если вам завезли из министерства, сторожиха все рулоны украла.
Зачем вы ее выгораживаете?
Надоевший вы изрядно персонал бесконечного ряда Дней Сурка.
Хотя, вы не прячетесь во тьме за окном, как некоторые...
(Ой, ну, как же хочется во двор!)
Тут снова - трынннь! - отворилась форточка:
- И никакой ты, Гендостыч, не Дряхл. Мы с Дряхлом давеча сарай ему поправляли.
А вчера он в санаторию уехал. В Варловы Кары.
Небаба подняла рюмку с Амаретто:
- Давайте выпьем за преданья старины глубокой!
Мужики загалдели:
- Давайте вотки!
- Давайте за Дряхла! Даешь суд!
- Дайте сала!
И всякое такое.
Понахоева нахмурилась и ушла за печку. Потом вышла раскрасневшаяся и с приплясом.
Трынькало.
Гендосычу уже совсем стало невмоготу. Он мял в руках рулон и переступал с ноги на ногу.
Грозил последствиями.
Граф Мышкин кивал, но рюмашку ему больше не протягивал.
Гендосыч объявил, что в портфеле, кроме рулонов, у него имееются также весьма ценные использованные г... артефакты.
За окном задребеденькало и оттуда предложили Ингварю галоперидолу. Сказали, что "настоящее фамилиё Ингваря Гендосыча - никак не Дряхл, а вовсе Брехл".
А тот стал кричать, что у него есть г... артефакты какой-то таинственной Удавки.
Обстановка накалялась, появилась опасность заполучить совершенно свежий натуральный г... артефакт от Гендосыча.
Тут Дунька Понахоева отличилась. В очередной раз выйдя из-за печки раскрасневшаяся, она возьми, да, и поцелуй Графа-Мышкина-Идиота.
В результате его физиономия оказалась жутко перемазана зеленкой.
Видимо, Евдоксия перепутала склянки. Мышкин сделал страшное лицо.
Красная с ног до макушки Понахоева закурила беломорину и агрессивно стала стряхивать пепел прямо в форточку.
В ответ завизжало и захрюкало, отчетливо стал доноситься ненормативный контент.
Понахоева в сердцах задвинула занавески.
Тогда Ингварь с криками: "Чирикалка, не улетай, я сейчас!", выбежал, наконец, из сторожки, судорожно сжимая рулон в руке, с портфелем под мышкой.
Все дружно выпили за католическое Рождество.
Отредактировано САЛИМА (2014-02-15 18:58:20)
